Пока Левый берег стремительно разрастается и пытается покорить туристов многоэтажными стекляшками, в старых районах люди ведут борьбу за выживание. Корреспонденты ИА «NewTimes.kz» посетили семью Зинары из Астаны, которая живет на Лесозаводе — в доме, полном плесени и духоты из-за бесконечно подступающей воды — и тщетно пытается уберечь свою маленькую дочь от проблем с легкими.
Карта усердно велит ехать по весьма запутанному маршруту, а мы благодаря ее наставлениям упорно заезжаем в тупик. Непролазная грязь, да даже «непроездная». Чувствуем, что можем застрять в грязи, и выезжаем обратно на «главную» дорогу. Она, к счастью, заасфальтирована, правда, вот о пешеходах здесь малость забыли: тротуаров как на Левом берегу здесь не наблюдается, а идущие по узким улицам школьники смачно наступают в лужи в резиновых галошах. Спустя полчаса плутаний наконец находим нужный дом.
Нас встречает хозяйка по имени Зинара и ведет вглубь двора. Мы не сразу понимаем, что не так — обыкновенная для старых районов Астаны одноэтажная постройка, в каких живут сотни людей. Но при более близком рассмотрении становится очевидно, что дом в критическом состоянии: фундамент глубоко просел, а при легком прикосновении к стене дом просто начинает сыпаться. И пока мы вместе с хозяйкой ковыряемся в стене под окном, я через стекло замечаю откосы, покрытые плесенью. И в принципе становится понятно, почему годовалая дочка Зинары уже успела заработать серьезные проблемы с легкими.
Мы заходим в дом, в полутьме проходим вглубь и чувствуем запах сырости. С таким наверняка знакомы жильцы старых многоэтажек, подвалы в которых «страдают» после сильных ливней. Только открыв дверь, слышим, как надрывно кашляет ребенок. Оказывается, это годовалая дочка Зинары, обаятельная пухлощекая малышка, которая машет в ответ и смущается. И все время, что мы находимся в доме, ребенок продолжает кашлять и плакать, снова кашлять и опять плакать. Зинара объясняет, что у малышки — двусторонняя пневмония. Они выписались из больницы несколько дней назад после длительного лечения, но сырость и духота снова дали о себе знать.
Вместе с малышкой в комнате сидят бабушка, старшая сестра и брат.
«Слышите, как она хрипит, прямо скрипит?» — комментирует бабушка постоянный кашель маленькой внучки и зовет первым делом посмотреть спальню, в которой они находятся.
Я прохожу в комнату и чувствую, как под ногами поскрипывают и «ходят» доски. Отрываю взгляд от пола и тут же взор упирается в почерневшую стену под окном. А на подоконнике куча лекарств — как говорящая иллюстрация к жизни в этом доме.
Но мы идем дальше, и в следующей комнате картина еще хуже. На мгновение роняю челюсть, внезапно вспоминаю, что на юбилей столицы выделяют 19 млрд тенге, и в очередной раз поражаюсь тому, что в столице люди до сих пор живут в столь непригодных и неприглядных условиях. Те самые откосы, что я увидела еще с улицы, бросаются в глаза моментально: оказывается, там не только плесень, но еще и мох прорастает.
Сразу под окном, в полу снята одна из досок, а туда погружен насос. Фактически дом стоит в воде, причем ее уровень растет очень быстро. Если своевременно не откачивать воду из-под половиц, она просто-напросто заполнит собой весь дом. И семью Зинары этим не удивить, им уже приходилось ходить по пояс в воде по собственному дому. Об этом подтоплении красноречиво сообщают и стены, штукатурка на которых отваливается кусками.
«Ремонт бесполезно делать! Как-то мы пытались, но все сразу отваливается и сыпется. Обои клеить вообще бессмысленно, они отходят сразу. Самое главное, что дышать тяжело. У меня и старшие дети болеют, да и мама вот ушла от нас, тяжело ей, не может с нами жить», — говорит Зинара.
Коммунальные службы иногда приезжают при сильных подтоплениях, говорит Зинара, но, полностью наполнив бак, они уезжают и уже не возвращаются. А вода, к сожалению, так быстро не сдается. Поэтому семье и пришлось самостоятельно покупать насос, правда, купленный в первый раз вышел из строя почти сразу. И семья была вынуждена раскошелиться снова — на 25 тысяч тенге. Возможно, для современной жизни в столице это сумма небольшая, но для многодетной семьи, вынужденной постоянно тратиться на дорогостоящие лекарства — ощутимая.
«Она же многодетная! Вот ребенок постоянно болеет, а еще есть трое детей. Старшей девочке всего 14 лет, мальчику — 11 и еще одной девочке — 6, она сейчас в садике. Вы представляете, каково здесь жить? Мы же многого не просим, просто обменять наш дом и землю на квартиру для них. Почему государство не может просто сделать обмен? Это же дети!» — возмущается бабушка.
Пока я беседую с мамой и бабушкой, продолжаю разглядывать комнату. Вдруг поднимаю голову и опять ужасаюсь: квадраты потолочной плитки просто свисают и, кажется, угрожают упасть в любую секунду. В некоторых местах плитка уже, судя по всему, отвалилась, а вместо нее осталась вздувшаяся штукатурка. Еще и потолок подозрительно прогнулся примерно по центру.
«Это балка прогнулась. Представьте, потолок вполне может просто обрушиться», — удивительно спокойным голосом говорит Зинара.
Она рассказывает, что дом они купили еще 11 лет назад — в 2007 году. Несмотря на престарелый возраст дома — 1947 года постройки, во время приобретения он был в хорошем состоянии.
«Когда мы покупали его, он был сухой и теплый. Все проблемы начались совсем недавно, около 2 лет назад. Рядом построили несколько домов, и фундамент нашего и еще нескольких домов сразу же просел. И так начались беды с нашим домом. Мы и ремонтировали его, и крышу сами сделали, но это не особо помогает», — рассказывает Зинара.
Женщина обращалась к главному инспектору акимата с просьбой о помощи.
«Он приезжал, привозил дресву (среднее между щебнем и песком — прим.NT). Топило сильно же. Он сказал потом идти делать оценку, а это за свой счет делается. Но я думаю, что нам все равно скажут, мол, дом не аварийный. А сносить этот район пока и не планируют», — говорит Зинара.
Пока мы беседуем и обуваемся в коридоре, замечаю висящие на стене грамоты, дипломы и медали. Есть некая, очень грустная ирония в том, что в этом обветшалом и сыром доме живут дети, которые стремятся к большим достижениям, и, возможно, станут прославлять свою родину по всему миру. Но нужны ли они сейчас своей родине — вот в чем вопрос.
Закончив изучать дом, выходим. Открыв дверь, моментально понимаешь, насколько в доме душно от дикой влажности. И уже на улице Зинара указывает нам на недостроенное здание в паре метров от их домика.
«Мы начинали строить здесь дом. Взяли кредит, заложили фундамент, возвели стены. Здесь фундамент уже крепкий, он не будет «тонуть». Но денег у нас уже нет, чтобы достроить. Мы же выплачиваем кредит, я вот только на работу вышла, до этого только муж работал», — рассказывает хозяйка.
По их личным «оценкам», чтобы приспособить этот домик к проживанию, нужно примерно 1,5 млн тенге. И, конечно же, семье жизненно важно решить проблему с жильем до осени — дальнейшее пребывание в подтопляемом доме становится все более опасным для здоровья и жизни. Пока мы завершаем беседу, из дома выходит сын Зинары— отправляется играть с мальчишками в футбол. На вопрос мамы тихо отвечает, что вернется домой в 5 вечера, и быстро уходит.
«Уж лучше пусть на свежем воздухе играет больше, чем этой плесенью дышит», — с грустной усмешкой подытоживает Зинара.
Фото: Асылхан Саменбетов
