Хроники террора в Казахстане: почему власти долго не признавали угрозу
Первые упоминания о радикальных исламистах в Казахстане появились в начале 2000-х. Общественности они стали известны после уничтожения радикалов в Алматы, в доме на площади Республики, в 2000-м. Но еще много лет власти не использовали в сводках и сообщениях слова с корнем «террор». Вплоть до 2011 года. Тогда скрывать угрозу стало просто невозможно
Долгий путь осознания
Спецоперация в Алматы в 2000 году, в которой были уничтожены члены террористической группировки «Восточный Туркестан», на тот момент действовавшей в Китае, а здесь лишь добывающей средства для сопротивления, должна была всерьез насторожить силовиков и руководство страны. Но этого не произошло.
ак силовики, так и власти либо были уверены, либо заставили себя поверить в то, что это было разовое столкновение с «залетными».
Однако все оказалось не так. Потому что в следующие семь лет по стране правоохранительным органам пришлось столкнуться с большим количеством случаев, в которых так или иначе были замешаны радикалы самых разных мастей.
Еще в 2013 году известный казахстанский политолог Марат Шибутов, располагая большим количеством оперативных данных за предыдущие годы, в своем докладе на круглом столе «Security 2013: тренды, риски, сценарии», обнародовал близкие к действительности факты. С 2003 по 2007 год за террористическую деятельность было осуждено 89 человек.
Впервые терроризм как явление признали в 2011 году
2011 год стал переломным. Спецоперации с участием «маски-шоу», проводимые в разных регионах страны на глазах у сотен очевидцев, которые все снимали на гаджеты и выкладывали в социальные сети, скрывать было уже невозможно. Особенно потому, что практически каждому захвату предшествовало убийство сотрудников правоохранительных органов.
Тем не менее делать хорошую мину при плохой игре госорганы и силовики пытались до последнего. Такое явление, как терроризм, перед высшим руководством страны они признать боялись. Ровно до тех пор, пока в руки силовиков не попали документы, которые действительно показали, насколько все серьезно.
Информация об этом быстро просочилась в прессу. Осведомленность террористов всерьез испугала казахстанцев. Теракты, в том числе и с применением взрывчатки, зарегистрированные в 2011 году, как в разных регионах, так и в столице, только усилили страх перед угрозой.
Подготовка и проведение терактов в Атырау 2011 года, детали которых стали известны спецслужбам, – тема для отдельного расследования. Однако именно после них власти впервые признали угрозу терроризма и объявили об этом во всеуслышание. Спецслужбы, обычно скупые на детали, дали журналистам исчерпывающие данные для публикации.
Годовая «передышка» и новые вызовы
После терактов в Атырау наступило затишье. И власти страны вновь стали успокаивать обывателей тем, что произошедшее – ситуация единичная и не характерная для казахстанских реалий.
Следующий случай, когда властям пришлось признать, что радикализация молодежи в некоторых регионах страны реально угрожает безопасности, произошел в Таразе в 2012 году.
Террорист-одиночка Максат Кариев расстрелял двух сотрудников Комитета нацбезопасности, следивших за ним, устроил нападение на оружейный магазин, выстрелил из гранатомета в окно здания ДКНБ области, расстрелял полицейских, бродя по городу, и совершил самоподрыв гранатой, после того как его попытались задержать. Дальше скрывать, что угроза терактов в стране реальна, больше никто не стал.
Вероятно, именно период времени с 2010 по 2012 годы стал переломным в становлении террористических группировок в Казахстане. Прежде их задерживали после убийства патрульных, которые застали их при совершении общеуголовных преступлений. Теперь же они открыто вышли на тропу войны с силовиками, показывая свои неокрепшие пока, но мускулы. Вызов был брошен.
Они несли смерть «погонам»
Сейчас сложно сказать, на сколько каждая из ячеек террористов и экстремисты-одиночки централизованно подчинялись какой-то из террористических организаций. Такие данные наверняка есть у спецслужб, но они никогда не будут озвучены для широкого круга общественности.
Тем не менее тактика, которую избрали радикалы, сейчас широко известна. Своими нападениями на силовиков они должны были напугать людей, показав: «Государство не может защитить себя. А значит и все остальные не могут чувствовать себя в безопасности».
С 2012 года, когда Максат Кариев совершил в Таразе кровавый «променад» по городским улицам, наглым образом доказав всему Казахстану, что силовики не готовы к эффективному отражению подобных угроз, началась эра открытого противостояния экстремистов с властью.
Западный Казахстан, Алматы и его пригороды, Актюбинская область. Бандиты выходили на улицы с оружием и убивали полицейских. Наглость не знала предела. Им удавалось убивать стражей порядка даже на рабочих местах, к примеру, в помещениях участковых пунктов полиции.
Каждая акция бандитов, которую они планировали, была устроена именно против власти. Если в числе жертв и оказывались гражданские, то это было скорее случайностью.
Приблизительно такая тактика террористических вылазок использовалась во всех странах мира, которые становились мишенью радикалов. Но все это было временно. Не сумев запугать власть, обычно экстремисты переключались на террор против простых людей, устраивая теракты в людных местах, в которых гибли гражданские. И, к счастью, Казахстан пока не перешагнул эту суровую черту. Кстати, во многом благодаря тому, что силовики продолжают бросать не малые силы на ликвидацию террористического бандподполья.
«Для массового распространения и закрепления своих идей, салафитам, которые и представляют основную массу террористов, необходимо время и непрепятствие. В настоящее время этому мешают как раз МВД и КНБ. Поэтому террор направлен на запугивание сотрудников данных органов», — отмечал еще в 2013 году казахстанский политолог Марат Шибутов.
Информацию о терактах журналистам приходилось «выгрызать»
Каждый террористический акт либо задержание и ликвидация террористов в нашей стране были окутаны завесой тайны.
Нет, о том, что происходит что-то ненормальное и необычное, люди знали. Но ни деталей, ни как себя вести, что делать, а что нет, непосредственные свидетели событий из уст представителей официальных органов власти просто не могли знать.
Любая спецоперация для рядового человека становилась красочным шоу, которое можно было заснять на «сотку» и выложить в соцсети. Никто не думал в этот момент о том, что может «поймать» шальную пулю.
К сожалению, взаимодействие между средствами массовой информации и силовиками на должном уровне не организовано до сих пор. Видимо, истину «кто предупрежден, тот вооружен» специальные службы в расчет не берут.
Мне, как журналисту, довелось побывать на местах многих происшествий, связанных с террором, в те самые моменты, когда общественность ждала новостей. Но даже самые большие чины, присутствовавшие на месте событий, отказывались прокомментировать хоть что-то. Должности были важнее: «А вдруг скажу что-то не то?».
При этом после теракта в Актобе и выхода алматинского стрелка Кулекбаева на улицы города власти озаботились подачей в СМИ «не соответствующей действительности» информации. Даже закон приняли о том, что за это «рыцарям пера» грозит наказание. Случилось это как раз после кулекбаевских похождений по Алматы.
Теперь «закрытую» информацию, даже если ты сам стал свидетелем определенных событий, озвучить нельзя. Если она разнится с официальной версией, предоставленной, в лучшем случае, через несколько часов после событий, которая уже совершенно не интересна простому обывателю, потому что «протухла», журналист может нарваться на «уголовку».
Через день после теракта в Актобе, в июне 2016 года, мне самому довелось побывать в этом городе по работе.
В пресс-службе областного УВД меня перенаправили в антитеррористический штаб и даже телефон дали. Он не отвечал три дня. Все те три дня, которые длилась моя командировка. При этом события, связанные с терактом, в городе происходили постоянно.
О теракте в Актобе в 2016 году, с нападением на оружейные магазины и воинскую часть, детально расскажу в следующей части серии материалов «Хроники террора в Казахстане».
