Дизайнер из Тараза успешно осваивает китайский рынок

Пока большинство казахстанских модельеров «опять хотят в Париж», дизайнер из Тараза Айдархан Калиев успешно осваивает китайский рынок.

Одежда под его маркой Aspara China, производится в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) и продаётся в трёх торговых центрах Урумчи и на крупнейшей интернет-платформе Alibaba. В планах – открытие бутика в Шанхае и увеличение объёмов производства. Партнёры из Поднебесной уже знают, где будут размещать заказы на большие партии – на крупных фабриках в Южном Китае, где отшиваются изделия для всемирно известных брендов Valentino, Versace и пр.

Много лет Айдархан Калиев работает в стиле «казахский неофольклор», созданном им на основе синтеза тенденций мировой моды и старинных традиций костюма кочевников. Изначально предназначенный только для подиумов и внутристранового пользования, этот стиль неожиданно пришёлся по вкусу китайцам.

— Свою первую коллекцию для Китая я делал в расчёте на казахскую диаспору в Урумчи, – рассказывает предприниматель. – Мы встречались с китайскими казахами на выставках и фестивалях, где я делал показы своих коллекций. Я видел, что им нравятся мои модели, но они не могут позволить себе купить вещи с подиума. И когда Ассоциация производителей одежды и текстиля Китая предложила мне сотрудничество, прежде всего подумал о казахах из Урумчи. О том, что, если шить одежду там, в СУАР, она станет для них доступной.

Первая же отшитая в Китае партия, 100 изделий разных размеров – платья, блузы, лёгкие накидки, – разошлась очень быстро, но, к удивлению Калиева, самыми активными покупателями стали вовсе не казахи, а китайцы.

В отличие от большинства коллег по модному цеху он пришёл в специальность «с другой стороны отрасли» – не как художник, а как проектировщик и технолог.

Всё началось в 1987 году, когда выпускнику факультета электроники и вычислительной техники Казахского политехнического института имени Ленина честно сказали: мы бы с удовольствием оставили тебя на кафедре, но после событий декабря 1986-го есть чёткое указание: лиц коренной национальности отправлять на периферию. Впрочем, руководство факультета всё равно нашло способ поощрить своего отличника: его распределили в Джамбульский технологический институт, то есть на родину.

Калиев проработал там 18 лет, но при этом несколько раз сменил специализацию. Первые полтора года – согласно диплому, на кафедре вычислительной техники; потом по приказу ректора («нам нужны не чистые эвээмщики, а прикладники») – на кафедре технологии швейных изделий.

Оттуда молодой преподаватель отправился в аспирантуру в Ташкентский институт кибернетики, где вскоре защитил кандидатскую диссертацию на стыке двух специальностей: системы автоматизации проектирования и технологии швейных изделий.

Примерно в то время и начало происходить превращение инженера-программиста в дизайнера.

— Чтобы автоматизировать процесс производства, надо знать предметную область, – объясняет Калиев. – А моей предметной областью была женская одежда. Ведущей организацией, с которой работал, – фабрика имени Гагарина в Алма-Ате, где в сутки шили тысячи женских пальто, вагонами уходивших по всему Советскому Союзу. С сырьём тогда проблем не было, потому что рядом был Каргалинский камвольно-суконный комбинат. Я помню, какие шикарные ткани он производил: шерсть, сукно, шекпен…

Молодой учёный не успел поработать с этими шикарными тканями – он защитил диссертацию в начале 90-х. Вскоре производства встали, и оказалось, что его работа, как и тысячи других исследований по всему СССР, никому не нужна. Он продолжал преподавать предметы, которые в стране уже негде было применять, – систему автоматизации проектирования изделий лёгкой промышленности, математические методы их моделирования и т.д., а параллельно увлёкся историей народного костюма.

Чапанизация всей страны

— Тогда в стране был такой тренд, – улыбается Калиев. – Все создавали какие-то малые предприятия, назначали себя директорами и президентами и кто как мог зарабатывали.

Он решил, что сможет заработать на производстве казахской одежды.Центр моды и ассортимента (он располагался в помещении размером четыре на шесть метров, и там стояли пять профессиональных швейных машинок) жил на «юбилейных» и представительских заказах: 10 чапанов, 50 колпаков, 30 камзолов…

Параллельно с этой работой, которая помогала держать предприятие на плаву, дизайнер начал делать коллекции для показов на подиумах. Естественно, тоже в национальном стиле. «Эхо древнего Тараза», «Великий шёлковый путь», «Пери Тараза», «Великая степь» – так назывались первые этнические коллекции Калиева.

Но Калиеву хотелось другого – возрождения (он называет это именно так) промышленных коллекций. И как только его ТОО более-менее стало на ноги (это было уже в «нулевых»), он расширил производство (теперь владения «Асыл-Дизайна» – это 1000 квадратных метров) и запустил линию готовой одежды в национальном стиле. Новый бренд получил название Aspara – как у средневекового городища в Меркенском районе Жамбылской области.

— Это сейчас – городище, а когда-то Аспара была знаменитым городом на Великом шёлковом пути, – поясняет собеседник.

Этника на каждый день

В 2007 Калиев снова поехал в Китай на очередной фестиваль. Но на этом фестивале произошло очень интересное знакомство – с президентом Ассоциации производителей одежды и текстиля КНР Джан Тон Чжи, который предложил дизайнеру вступить в их организацию.

— Ему понравились мои коллекции, и он сказал, что хорошо бы мне начать сотрудничать с какой-нибудь китайской компанией, – говорит предприниматель.

А вскоре таразцу был представлен потенциальный партнер – Джан Ин Чин, владелец производства национальной одежды в Урумчи. Любой национальной одежды: дунганской, монгольской, уйгурской – словом, всех народов, живущих в Китае. Джан Ин Чин отшивал большие партии национальных костюмов и предоставлял их в аренду для крупных государственных мероприятий. Приехав в Тараз, чтобы посмотреть одежду Aspara и её производство, он сделал для себя открытие: оказывается, этническая одежда может быть не только сценически-театральной, но и носимо-бытовой.

Первым опытом их совместной работы стали те самые 100 моделей одежды в стиле неофольклор. Опыт оказался весьма успешным, был заключён контракт между казахстанской и китайской компаниями, и сегодня их сотрудничество идёт полным ходом.

Что касается объёмов производства, то у Aspara China они выше, чем у Aspara Kazakhstan, а цена изделий ощутимо ниже – понятно почему. У нас нет сырья. Нет фабрики, которая бы выпускала специальную транспарентную бумагу для печати принтов на ткани. Нет завода, делающего запчасти для цифрового оборудования, на котором создается ткань. Нет производства, выпускающего текстильные краски. Сложите все эти «нет», добавьте к ним цену на перевозку и растаможку, и у вас получится разница между ценой на Aspara China и на Aspara Kazakhstan.

Но это не значит, что у казахстанского бренда заоблачные цены. Стоимость изделия Aspara Kazakhstan – от 15 000 до 100 000 тенге, это совсем не дорого за, скажем, гобеленовый жакет. Сегодня объём казахстанского производства Aspara – в среднем около 200 изделий в месяц.

Но, чтобы вы понимали, далеко не все они остаются в родных широтах. Казахский неофольклор понравился не только в Китае, но и на родине стиля и моды – в Италии. И вот вам последняя новость от Дома моды «Асыл-Дизайн»: сооснователь Mad Mood Milano (специальная платформа для итальянских и международных дизайнеров в рамках знаменитой Миланской недели моды) Марианна Микели и Айдархан Калиев открыли в северной столице Италии бутик, где представлены модели бренда Aspara.